Приобретение лошадей равнинными индейцами в начале XVIII века изменило жизнь большинства племён между Скалистыми горами и Миссисипи. Почти за одну ночь члены племён нашли гораздо более эффективный способ охоты на бизонов — основного продукта для выживания на этой огромной территории. Они с энтузиазмом восприняли культуру верховой езды. Имея под собой хорошую лошадь, охотник мог двигаться быстрее буйвола, что давало ему огромное преимущество.
Поскольку буйволы сезонно перемещались на большие расстояния с места на место, те, кто зависел от этих животных в плане выживания, также должны были переселяться. Лошадь позволяла сделать это намного проще и быстрее. История знает совсем немного случаев, когда экономика и культура общества были так резко, буквально с молниеносной скоростью, преобразованы, благодаря зарождению верховой езды. Романтика столь волнующей культуры индейских племён захватили воображение западного мира и стали любимым сюжетом для книг, картин и фильмов.
Приручение индейцами лошадей напоминает об аналогичной технологической революции в нашем обществе, вызванной изобретением и повсеместным распространением автомобилей. Однако дни славы индейских всадников длились немногим более столетия. Учитывая быстрое истощение мировых запасов нефти и газа и загрязнение окружающей среды, возникает вопрос, продлятся ли дни славы автомобилей гораздо дольше, чем дни славы конных индейцев.
Странная причуда судьбы — лошади появились в Северной Америке, но впоследствии вымерли, однако верховая езда продолжала процветать в Азии после пересечения Берингова пролива. Интересно поразмышлять о том, насколько другой была бы история, если бы культура езды на лошадях сохранилась в Северной Америке и её огромное преимущество перед цивилизацией возникло сначала по эту сторону океана. Как бы то ни было, оказывается, что до восстания против испанцев в Нью-Мексико в 1680 году в руки индейцев попало мало лошадей. После этого лошади и коневодство быстро распространились на север по всей территории Великих равнин и проникли далеко в Канаду.
Следует помнить, что до начала 1700-х годов индейцы Равнин зависели от собак или людей для перевозки своего снаряжения. Им было чрезвычайно трудно охотиться на огромные стада буйволов, потому что эти животные могли передвигаться намного быстрее, чем человек пешком.
На обширных равнинах было мало укрытий, где охотники могли бы спрятаться, чтобы выследить добычу. Конечно, находчивым охотникам удавалось убивать буйволов такими приёмами, как приближение, использование волчьих шкур в качестве укрытия или перегона стада через пропасть, но это не обеспечивало большого изобилия с какой-либо непрерывностью. Почти за одну ночь, как по волшебству, они нашли способ обгонять буйволов и нести гораздо большие грузы дальше и быстрее, чем собака или человек.
Как и в европейских обществах, лошадь иногда была неоднозначным благословением, поскольку её можно было использовать и в военных целях. Это делало возможными молниеносные набеги на вражеские деревни на значительных расстояниях, а угон лошадей вызывал бесконечную вражду.
Право на охоту в определённых районах вызывало ожесточённые войны. Вокруг племенных центров дичь, как правило, становилась менее многочисленной и искала убежища на нейтральной земле между соперниками, что вызывало частые столкновения между охотничьими отрядами.
К сожалению, дни славы конных воинов длились немногим более столетия, что составляет ничтожную долю более чем 10 000-летней истории здешних индейцев. С истреблением стад бизонов, военными поражениями и появлением белых поселений живописная культура этих гордых кочевых охотников была разрушена, и сегодня от неё остались только воспоминания. Можно понять, насколько трудно было этим людям впоследствии приспособиться к будничной оседлой жизни в резервации.